Второе междуцарствие

Шейх Абдулькадыр ас-Суфи

Второе междуцарствие
(отрывок из книги "Реставрация Халифата")

На Каирской конференции вполне корректно было заявлено, что разделение принципов «султании» и «халифата» является, с исламской точки зрения, как незаконным, так и попросту невозможным. Т.о., турецкое государство не вправе легализовать и отказ от самой «султании». По определению, это - вопрос общеисламских интересов. Политическое расчленение Халифата было обусловлено хирургической операцией по отделению Хиджаза от единого исламского тела. Инструментом для осуществления этой операции стало преступное семейство Ибн Сауда. «Ваххабитский амир – это оружие для борьбы с турками», говоря словами сообщения, направленного в «Форейн Офис» английским шпионом Шейкспером. Их задача – «сделать позиции турков на аравийском побережье Залива уязвимыми».

Бесспорно, семейство Ибн Сауда стало марионеткой британского империализма. Лишь недавно опубликованные документы британского внешнеполитического ведомства свидетельствуют, что Черчилль обеспечил выплату Абдель-Азизу ибн Сауду 20 тыс. фунтов исключительно с целью воспрепятствовать росту т.н. «пан-исламского» движения, представляющего собой ничто иное, как стремление Исламской Уммы защитить Халифат.

В 1818 г. египетская армия под командованием Ибрагима-паши взяла в плен Абдаллу ибн Сауда и в кандалах отправила его в Константинополь. Вместо того, чтобы просто казнить его как мятежника, каковым он и являлся, Султан передал рассмотрение его дела улемам. Они же объявили Абдаллу крайним «зиндиком». Приговором ему стало публичное обезглавливание. Так племенной мятеж и узурпация саудитов, невозможные поначалу без военной поддержки британцев, а позднее – американцев, начинались как позорный куфр.

Ибн Сауд получил свое королевство, а его салафитские улемы получили Харамейн, «две святыни». В своих операциях с недвижимостью они не оставили на территории Мекки и Медины в сохранности практически ни одного живого дерева – и сегодня треть земли в Мекке является собственностью еврейских «американских корпораций». Они позволили, чтобы Аравийский полуостров остался раздробленным на несколько враждующих государств – со всей неумолимостью оказавшихся под пятой американской гегемонии. В итоге, в Эмиратах строятся индусские храмы божествам-обезьянам, в Йемене правят коммунисты, а в Эр-Рияде обосновались раввины. Арабистан находится под иностранной оккупацией. Иран, банковская республика, хвалится тем, что на ее флаге – только первая часть шахады. Иранский сателлит – Сирия – пребывает под властью тирана-алавита, Ирак – под властью серийного убийцы, риторика которого анти-израильская, но жертвами которого оказываются мусульмане. Египет, Алжир, Судан – все эти хвастливые арабские режимы лежат униженными и обескровленными. Каждое нефтяное государство, изолированное и вырванное из единого целого, оказалось банкротом или скатилось к хаосу: Ливия, Алжир, Ирак, Аравия, Кувейт, даже маленький Бахрейн. Каждое из них в свое время подняло мятеж против законного Исламского правителя, и каждое теперь – орудие в руках своего противника. В Лондоне король Фахд позирует рядом со своим воспитателем (и изобретателем), английским монархом, нацепив вокруг своей шеи громадный крест – это «Хранитель обеих святынь». Ливанский и палестинский ад, проклятие сионизма – вот плоды, горькие плоды арабского предательства, их отказа от Исламского правления.

Арабы были отравлены ядом шиитской ненависти, ненависти к суверенитету, лидерству и мужественной власти. Теология, питающая салафизм во всех его формах, арабский национализм, как социалистический, так и монархический, секуляризм как философию и как программу действий, может быть отслежена вплоть до своих истоков - «муваххидистских» доктрин рационалистического шиизма и махдистского отрицания практичного и простого способы управления людьми – «султании». Отрицания, основанного на восточном культе божественного материнства и заклания мужчин, построенного на почитании мученика Али и его «святого семейства», над которым возвышается фигура их рыдающей матери, Фатимы. История не разочаровала их. Они преуспели. Их мир оказался в руинах. Их сыны погибли в бессмысленном суициде, с привязанным к поясу динамитом, с бумажными деньгами в карманах, обесценивающимися так же быстро, как срабатывает взрывчатка. У них масса поводов рыдать – и ни одного достижения за плечами.

И семейство Ибн Сауда, и Мустафа Кемаль в тандеме реализовали наиболее потаенные мечты врагов Ислама. Отпрыск Сауда присвоил себе один из титулов Султана – «Хранитель обеих святынь». Этот акт отделения «султании» от Дина параллелен кемалевскому отделению «султании» от Халифства.

Последней и финальной катастрофой для Уммы станет создание на месте Мекки и Медины городов-государств под протекторатом «международного» права. Этот шаг уже стоит на повестке дня кяфиров, и он осуществится, как только они – как то планируется – отстранят от власти династию Сауда, ныне уже выполнившую свою функцию.

И Кемаль, и Ибн Сауд объявили войну суфийским аулия, шейхам и тарикатам. Это стало главным содержанием как кемалистского атеизма, так и саудовского пророкоборческого кредо. Кемаль не верил в Бога. Ибн Сауд не верил в Пророка. Кемаль отрицал Таухид, саудовцы подтверждают его – но отрицают Пророка. Так они демонтировали фикх – во имя хадисов. Фикх означает применимый на практике свод законов. Они отменили шариат. Целью их, конечно же, является предательство Таухида, санкционирование раскопок древних идолов, приглашение кяфирам оккупировать их земли, ввоз в Арабистан раввинов для обслуживания американских солдат.

Это та эпоха, что миновала. Энергия, двигавшая кяфирами в их стремлении к мировому господству, коллапсирует из-за внутренних противоречий – даже не благодаря противодействию или борьбе.

Вина за отмену Халифата не может быть возложена на банальную фигуру Мустафы Кемаля. Конец Халифата изначально был заложен одним из халифов – как будто бы для того, чтобы продемонстрировать укорененную в человеке уязвимость – Султаном Махмутом II. С этой, исламской, перспективы Кемаль всего лишь довел дело до логического исхода. И, как это часто случается в истории, то, что Кемаль считал самым выдающимся актом – закрытие текке и запрет тарикатов – стало предпосылкой грядущего триумфа Ислама. Скрытая армия бекташитских, кадирийских, накшбандийских, шазилийских и мевлевийских шейхов зовет народ обратно к зикру.

Возвращение Халифата неизбежно. Принцип преемственности требует, чтобы им стало очищенное и ревитализированное османское правление. Под этим я понимаю шариат и своды «канунов», а также их подвергнутые ревизии варианты, усиленные с тем, чтобы подготовить эти нормы к ситуации нового мира. Будет ли у власти Султан из Дома Османов – не главное – главное то наследие, которое эта династия оставила. И это не вопрос исключительно турецких интересов. Это дело касается каждого из нас – всей Уммы, которую оно тянет за собой воедино.